Московский Комсомолец 3 октября 1972.

"СЕЗАМ" В МИЭМе

— Код этой недели — 390, — сказал мне Анатолий Романов, руководитель студенческого КБ.

Значит, когда я подойду к двери СКБ и увижу на ней планку с кнопками — на каждой кнопке цифры от О до 9, — то должна нажать последовательно 3,9,0, и дверь, мелодично позвякав, откроется.

"Сезам-72" сторожит вход в святая святых студенческой науки Московского института электронного машиностроения.

"За СКБ агитировать не надо"

— Я вам расскажу,— сказал Валерий Афанасьев, секретарь комитета ВЛКСМ МИЭМа, — каквозникают  студенчески конструкторские бюро Не только у нас. Везде. Группа ребят — энтузиастов, конечно, — берет тему. Начинает работать. Вот у нас, например, когда-то давно студенты связались с промышленными предприятиями Москвы. Узнали, надо разработать автоматическое устройство для швейной промышленности. Сделали. Потом те студенты стали инженерами. Кто-то ушел, кто-то остался в институте в своем СКБ, но уже штатным инженером. Взяли еще темы. Пришли новые кадры... Но часто, когда первое, второе задания готовы, СКБ перестает быть студенческим. Оно превра­щается в конструкторское бюро и ему не до студентов. Берет хоздоговорные темы, которые ребятам не по зубам. Студенты вытесняются из КБ. У нас получилось не так. В СКБ 24 инженера и 200 старшекурсников. Его начальник — Анатолий Романов, заместитель секретаря комитета ВЛКСМ по научной работе.

 В СКБ — четыре сектора, по факультетам. Объем работ 286 тысяч рублей. Над многими задачами — они соответствуют тематике  факультетов — работают инженер и четыре-пять студентов. Некоторые из старшекурсников руководят  группами сами. Но даже если не стал студент руководителем, все равно СКБ дает много. Здесь будущие инженеры применяют свои знания на практике, ведут исследования, связанные с предприятиями, видят практические результаты своей работы. Вот, например, сектор автоматической вычислительной техники. Тематика его — решение технологических вопросов производства электронно-вычислительных машин. Решается эта проблема с помощью ЭВМ. Машина проектирует себя. Связан сектор с САМом— заводом счетно-аналитических машин.

В толстой голубой книге —  своеобразной летописи СКБ — дипломы, медали, грамоты, отчеты о семинарах, лек­циях, конференциях. В этом году на выставке студенческого научного творчества на ВДНХ было 25 работ студентов МИЭМа. Четыре работы награждены медалями.

— Студенческое конструкторское бюро, — сказал Анатолий Романов, — лучшая форма НИРС. Многие ребята, занимающиеся у нас, уже сейчас готовые инженеры. Отличные дипломы были у Евгения Саксонова, Павла Дьяченко. Да все инженеры СКБ, знающие, думающие. — это ведь тоже выпускники МИЭМа.:.

В студенческом бюро приобщаются к науке 200 из 3500 миэмовцев. Это не много. Сейчас вопрос — приобщаться мне к науке в институте или нет — перестал быть личным достоянием студента. В решениях XVI съезда ВЛКСМ сказано — в вузах должна быть такая система организации НИРС. чтобы ни один студент не оказался вне ее поля деятельности.

На помощь спешит СНТО

СКБ — это часть от целого. Целое — студенческая научная работа, которая идет в МИЭМе. Она включает в себя кружки при кафедрах, семинары... Организует студенческую научную работу совет СНТО. Он спешит на помощь недопу­щенному в СКБ первокурснику и прочим, не доказавшим свою одаренность. Обижаться на СКБ не стоит. Во-первых, оно не резиновое, всех принять не может. Во-вторых, нужны для работы там знания, хотя бы в размере трех курсов.

— Мы считаем, — говорит Валерий Афанасьев, а председатель совета СНТО Александр Иванников и член совета Руслан Дмитерко согласно кивают головами. — единственное, с помощью чего можно качественно улучшить учебу, это при­влечь всех студентов к НИРС. Но не в обязательном порядке, а на принципе добровольности. Убедить и доказать, что это нужно самому студенту. У нас каждый второй занимается или в кружках при кафедрах, или в СКБ. К каждому курсу, конечно, подходили с учетом его специфики — первокурсники, к примеру, у нас пишут рефераты. И тоже, повторяю, добровольно. Если пришли в кружки, семинары пять человек, а мы рассчитывали на десять, значит, в чем-то ошиблись В чем? Ищем другие формы работы. Пробуем их.

У совета СНТО есть ряд идей, как совершенствовать свою ятельность. Сейчас связались с московскими предприятиями. Темы, которые заводы предложили МИЭМу, воплотятся в реальные курсовые работы. Лучший проект специального конкурса будет передан заводу, а внедрять его в производство начнут сами авторы.

Время показало, что не все идеи, возникшие в МИЭМе, легко осуществимы. Вот пример. В СКБ решили, что каждая академическая группа должна стать научным коллективом, то есть именоваться — научно-академическая группа. И все 20 человек должны под руководством научного руководителя заниматься в СКБ или при кафедре одной разработкой. Один паяет, другой считает, третий еще что-то делает, но тема — одна. Кончили ее, взяли другую — более сложную...

В СКБ есть уже такая группа. Вернее, ее часть. И меньшая — 8 человек из 20. Все 20 не пришли, потому что объединял их деканат не по склонностям, а по каким-то своим признакам. Но если бы пришли все, то СКБ бы, честно говоря, растерялось.

— Не нашел бы я им работы, — говорит Георгий Путилов. Он руководит этой группой. — Знаний у ребят маловато.

Идея об академической научной группе сама по себе, наверное, хорошая. С дальним прицелом: вот. когда деканаты будут формировать группы по склонностям, тогда... Словом. время для этой идеи не пришло.

Может быть, и идея летней учебы научных групп осуществится не так гладко, как хотелось бы. Но главное — совет СНТО ищет, и каждая его идея — новый "Сезам", новый ключ к двери, за которой — решение главной проблемы: как сделать, чтобы каждый студент за время учебы в институте приобщился к научной работе, стал отличным специалистом.

Т. ЗЕНКЕВИЧ.